Запомни меня навсегда - Страница 60

Мишель предлагает им чай, кофе или воду, и Морроу, чья новая стрижка убрана в аккуратный хвост с помощью синей матерчатой резинки для волос и нескольких заколок-невидимок, отвечает:

– Хорошо, неси.

Периваль, все еще стоя к ней спиной, молчит, Мишель ждет (забыла, как его зовут, и не знает, как к нему обратиться), затем кривится и стремглав уносится прочь.

Морроу уже приходилось здесь бывать – наутро после того, как вломились ко мне в дом, однако она нерешительно мнется и заводит светскую беседу о виде из окна:

– Это «Кристалл палас»? Вот это да! Здорово похож на Эйфелеву башню.

Сегодня она держится чуть нахальнее, словно пытается показать, что мне не следует бояться присутствия ее шефа. Мы ждем возвращения Мишель, чтобы не отвлекаться потом, мне же хочется поскорее перейти к делу. Зака нужно остановить, пока он не натворил что-нибудь еще. Или прежде, чем что-нибудь натворю я.

Мишель толкает дверь подносом, я складываю книги в стопку, чтобы освободить место на столе.

– Печеньки! – объявляет она.

Морроу садится за стол и берет угощение.

– Ах, невозможно отказаться! – восклицает она.

Периваль тихо закрывает за Мишель дверь, садится с нами, перевернув стул спинкой вперед и положив на нее подбородок. Подобные жесты присущи тому, кто любит контролировать ситуацию или кому настолько скучно, что он готов на все ради хорошей встряски. Нижние швы на его джинсах растрепались, каблуки коричневых кожаных ботинок стерты с одной стороны.

– Ну что ж, – вздыхает он. Для него это рутинная проверка, с которой надо поскорее покончить. Он приглаживает свои редеющие волосы. – Инспектор Морроу говорит, что вчера вы последней видели Сэма Уэлхема.

Я объясняю, как все было. Он записывает. Брови у него густые, в волосах перхоть. Стараюсь придерживаться фактов. Упоминаю все относящиеся к делу подробности: погоду, поток пассажиров с электрички, несколько минут, проведенных на углу Дорлкоут– роуд.

– Мы говорили про моего пса, которому нездоровится. Потом спорили про зонтик. Сэм хотел, чтобы его взяла я.

– И вы взяли? – спрашивает Морроу.

– Нет. Ведь это его зонт. Я сказала, что ему он нужнее, чем мне. До моего дома было недалеко.

Периваль листает блокнот, зачитывает вопросы монотонно:

– По пути вы кого-нибудь встретили? Кто-нибудь вел себя подозрительно? За вами никто не шел?

– Только пассажиры электрички. Вроде бы никто из них особо не выделялся.

– При расставании мистер Уэлхем сказал, куда он направляется?

– Я полагаю, домой.

– Вы не в курсе, было у него при себе что-нибудь ценное?

– Нет. Только телефон. И бумажник, наверное. Их украли?

– Нет, – отвечает инспектор. – Ни телефон, ни бумажник не взяли. Либо мы что-то упускаем, либо на него напали не с целью ограбления. Он стал случайной жертвой хулиганства.

– Случайной жертвой? – восклицаю я.

Периваль не торопится с ответом, прищуривается и почти как ни в чем не бывало спрашивает:

– Вы хорошо знакомы с мистером Уэлхемом?

– Н-нет, не очень, – запинаюсь я. – Он пришел к нам в начале учебного года.

Периваль обхватывает спинку стула и разводит локти, будто водитель, налегающий на руль.

– Вам известно, почему кто-нибудь мог желать ему зла?

Бросаю взгляд на Морроу. Лучше бы она пришла одна. Момент решающий. Ей я могла бы рассказать все. Сердце бьется как сумасшедшее. Перевожу взгляд на Периваля. Вид у него такой самоуверенный, такой бесцеремонный.

– Нет, – неуверенно говорю я.

– Ясно. – Он встает, закручивает вращающийся стул и ставит его на место. – Думаю, на этом все, Морроу.

Она тоже встает, стряхивает крошки с губ. Периваль опускает руки по швам, пятки вместе носки врозь, кивает мне чуть более официально, чем прежде – прощается будто придворный, и выходит в коридор. Там он начинает громко разговаривать по мобильному.

Мой второй шанс. Времени мало! Если скажу ей сейчас, она поймает Зака до того, как он еще что-нибудь натворит.

– Он забавный, – тихо замечает Морроу. – Я бы с удовольствием пообщалась с его женой, чтобы узнать, как она с ним справляется. Кстати, ты-то как – в порядке?

– Не совсем, – отвечаю я. Горло перехватило, трудно дышать. Я едва не плачу. Произнести это вслух практически невозможно. – Мне нужно поговорить с тобой о Заке. Думаю, это он устроил. Я…

Она меняется в лице и тут же берет себя в руки.

Периваль все еще разговаривает по телефону. Громко хлопает дверь – Джойс Поплин из соседнего класса шумно выражает свое неодобрение. Звонок на урок вот-вот прозвенит.

– Устроил что? – спрашивает Морроу, сочувственно наморщив нос и чуть склонив голову.

Я молчу. Руки в карманах крепко сжаты.

– Мне стало известно, что его предыдущая девушка мертва. Погибла сразу после того, как они расстались. Несчастный случай.

– Что с ней произошло?

– К сожалению, не знаю.

– Как ее звали? – Морроу присаживается на краешек стола.

– Шарлотта Рид. Она жила в Брайтоне.

– Ясно. Инспектор Морроу! – Перивейл заглядывает в дверь. – Позвольте напомнить, что нас ждут в больнице.

– Что-нибудь случилось?

Периваль бросает на меня тяжелый взгляд, сам не свой от нетерпения. Проигнорировав мой вопрос, обращается к Морроу:

– Как-нибудь сегодня, желательно на этой неделе. Или у вас другие планы?

– Я вся в вашем распоряжении, – отвечает она и встает. – Есть подвижки?

– Звонил врач. Мы можем снять показания.

Я не сразу понимаю, что он имеет в виду.

– Сэм пришел в себя?

– Видимо, да, – отвечает Перивейл.

От облегчения у меня подкашиваются ноги. Опускаюсь на стул. Лучше промолчать. Надо доиграть свою роль до конца!